Polsky A. J. Elusive victories: The American presidency at war. Oxford etc.: Oxford univ. press, 2012. VIII, 445 p.: ill. Опубликовано в реферативном журнале: Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 5, История. М., 2014. № 1. С. 191—198.

ПОЛСКИ Э. Дж. УСКОЛЬЗАЮЩИЕ ПОБЕДЫ: АМЕРИКАНСКИЕ ПРЕЗИДЕНТЫ В ВОЙНЕ

POLSKY A. J. Elusive victories: The American presidency at war. — Oxford etc.: Oxford univ. press, 2012. — VIII, 445 p.: ill.

Монография Эндрю Дж. Полскипосвящена роли американских президентов в войнах Соединённых Штатов, начиная с Гражданской войны и заканчивая операциями в Афганистане и Ираке. Согласно действующей конституции, президент является верховным главнокомандующим; в этом качестве он не только принимает решение о начале войны, но и определяет её политические цели, выбирает адекватные средства их достижения, организует подготовку к войне, обеспечивает её дипломатическую поддержку, наконец, вырабатывает условия мира. Как показывает исторический опыт, разные президенты выполняли эти задачи с разной степенью успеха, а главное — фактические результаты военных операций часто довольно сильно расходились с первоначальными расчётами и замыслами.

Проблемы стратегии и стратегического управления интересуют философов и учёных тысячелетиями, в США поиск оптимальных путей взаимодействия между политическим и военным руководством также является предметом оживлённых дискуссий между специалистами, однако есть целый ряд вопросов, которые при этом обычно остаются в тени — например, почему многие президенты в период войны терпят неудачи во внутренней политике, а после окончания войны — в выработке и реализации планов мирного урегулирования; какие факторы ограничивают их возможности влиять на ход событий после начала войны. В решении этих и некоторых других вопросов автор видит основную задачу своего исследования (см. с. 6—11).

Полски отмечает важную особенность американского конституционного строя. Хотя объявление войны формально является прерогативой Конгресса, вооружённые силы подчиняются президенту, и именно он отвечает за принятие всех неотложных мер в случае, если страна тем или иным образом будет вовлечена в конфликт. На практике это приводит к тому, что подлинной свободой действий в вопросах войны и мира обладает только президент: так, в 1846 г. президент Дж. Н. Полк по сути спровоцировал вооружённое столкновение с Мексикой, отправив войска в рейд по спорным территориям, после чего у Конгресса уже не оставалось иного выбора, кроме как поддержать объявление войны. Если же война уже началась, то единственный имеющийся в распоряжении законодателей способ вынудить президента её прекратить — это отказ в ассигнованиях на её продолжение, но такой шаг равносилен тому, чтобы бросить воюющих не по своей вине солдат и офицеров на произвол судьбы, поэтому за всю свою историю Конгресс ещё ни разу не прибегал к подобным мерам, даже в тех случаях, когда начатая по инициативе президента война оказывалась исключительно непопулярной в обществе.

Это отсутствие достаточных сдержек и противовесов военной политике президента дополнительно усугубилось во второй половине XX в., когда США стали сверхдержавой и обзавелись регулярной армией, когда формальное объявление войны превратилось в анахронизм, а крупномасштабные войны сменились локальными конфликтами, в которых Америка обладала подавляющим превосходством над противником. В то же время в последние десятилетия всё больше даёт о себе знать неподготовленность как военных, так и политиков к ведению современных «асимметричных» локальных войн, в которых технически отсталый противник предпочитает партизанскую тактику, что позволяет компенсировать технологическое превосходство американской стороны и нередко приводит к её конечному поражению.

В своём исследовании Полски опирается на материал шести войн, которые пришлось вести семи американским президентам — А. Линкольну (Гражданская война), Т. В. Вильсону (Первая мировая), Ф. Д. Рузвельту (Вторая мировая), Л. Б. Джонсону и Р. Никсону (Вьетнам), Дж. Бушу-мл. и Б. Х. Обаме (Афганистан и Ирак). Хотя эта выборка включает в себя не все войны Соединённых Штатов, имевшие место начиная со второй половины XIX в., именно перечисленные примеры, по мнению автора, наиболее наглядно иллюстрируют те проблемы, которые президентам приходится разрешать в военное время.

Линкольна автор характеризует как одного из самых успешных военных лидеров в истории Америки, его достижения особенно значительны на фоне в целом неудачной деятельности президента Конфедерации Дж. Ф. Дэвиса. Залогом эффективного управления действиями армии и флота была выработка Линкольном общей стратегии Союза, адекватной политическим целям войны (подавление мятежа южных штатов, в дальнейшем — также отмена рабства). Её наличие позволило военным самостоятельно принимать решения, соответствующие замыслам президента; Линкольн, в свою очередь, получил возможность всё реже вмешиваться в стратегическое планирование и к концу войны сосредоточился почти исключительно на политическом руководстве. Что касается его промахов, то наиболее серьёзным из них было отсутствие продуманной концепции послевоенного обустройства Юга и урегулирования межрасовых отношений, что оказало своё влияние на ход и результаты Реконструкции после его убийства. Наследие Линкольна включает также использование чрезвычайных мер, нередко противоречивших букве конституции и сопряжённых с определённым ограничением демократических свобод, под предлогом крайней необходимости, связанной с военной опасностью. И хотя сам Линкольн предпринимал подобные шаги с большой осторожностью, всякий раз подробно аргументируя свою позицию, его политика во многом предопределила аналогичные действия последующих президентов, далеко не всегда обоснованные.

Важнейшими заслугами Вильсона были его успехи во внешней политике, позволившие Соединённым Штатам сохранять нейтралитет в начавшейся Первой мировой войне вплоть до 1917 г., и эффективное руководство военным строительством, благодаря которому в кратчайшие сроки была сформирована, экипирована, обучена и переброшена в Европу мощная современная армия. В отличие от Линкольна, Вильсон к концу войны успел подготовить развёрнутую и довольно амбициозную концепцию новой системы международных отношений, нацеленной на предотвращение крупных войн в будущем. В то же время его усилия по обеспечению поддержки своей политики внутри страны принесли лишь половинчатый успех, а попытки сделать программу «14 пунктов» основой послевоенного урегулирования натолкнулись на противодействие других держав Антанты. Как следствие, при подготовке Версальского мирного договора с Германией Вильсон вынужден был согласиться на ряд серьёзных уступок, частично пересмотрев свои первоначальные планы, но даже в таком виде договор не был ратифицирован Сенатом, и Соединённые Штаты не приняли участия в работе Лиги Наций, что означало фактический провал политики президента.

Чрезвычайно эффективной была и деятельность Ф. Д. Рузвельта в годы Второй мировой войны: сформировав мощные вооружённые силы и осуществив мобилизацию промышленности, Соединённые Штаты получили возможность успешно вести боевые действия на нескольких театрах против таких серьёзных противников, как Германия и Япония, несмотря на то что Рузвельт, как и Линкольн в своё время, вынужден был иметь дело с сильной оппозицией внутри страны. В 1945 г. Америка стала ядерной сверхдержавой и вместе с другими странами Большого альянса приняла участие в построении послевоенного миропорядка; его общую концепцию Рузвельт, как и Вильсон, успел обдумать ещё во время войны. Впрочем, на деле этот миропорядок оказался весьма далёк от первоначальных расчётов президента, который надеялся сохранить партнёрские отношения с Советским Союзом после победы над странами Оси. Причиной этого, по мнению автора, была не столько преждевременная смерть Рузвельта 12 апреля 1945 г., сколько обстоятельства, находившиеся вне контроля Вашингтона, — прежде всего сложившаяся геостратегическая обстановка и наличие у Сталина собственных внешнеполитических амбиций, не совпадавших с планами союзников. Любопытно, что в выработке своей политики Рузвельт всегда специально старался сохранить максимально широкое пространство для манёвра и поэтому соблюдал известную осторожность, по возможности избегая слишком рискованных решений. Это, однако, не спасло его от той же проблемы, с которой сталкивались и все остальные президенты: спектр доступных альтернатив, довольно обширный в начале войны, со временем неуклонно сужался, так что весной 1945 г., когда США находились на пике своего военного и экономического могущества, возможности президента влиять на складывающуюся ситуацию были минимальны.

Война 1939—1945 гг. была последним глобальным конфликтом индустриальной эпохи, с появлением ядерного оружия великие державы стали избегать открытого столкновения. Как следствие, во второй половине XX — начале XXI в. Америке пришлось вести локальные войны с государствами и режимами, не угрожавшими напрямую её национальной безопасности. Президенты, которым выпало руководить этими войнами, оказались, таким образом, в принципиально новой ситуации, в которой опыт Линкольна, Вильсона и Ф. Д. Рузвельта уже не работал.

Наиболее провальной в истории США стала Вьетнамская война, в которой американские войска активно участвовали с 1964 по 1973 год. Целый ряд ошибок, допущенных Л. Б. Джонсоном ещё на начальной стадии конфликта — отсутствие внятных политических целей войны и продуманной стратегии, а также недостаточные усилия по привлечению на свою сторону общественного мнения в самой Америке — привели к тому, что к концу его пребывания на посту президента боевые действия во Вьетнаме зашли в тупик, а дома администрация практически полностью лишилась какой бы то ни было политической поддержки: либералы считали ошибкой само вмешательство США в конфликт, тогда как консерваторы обвиняли Джонсона в том, что он упустил возможность для скорейшей победы над противником. Пришедший к власти в 1968 г. Никсон так и не сумел добиться мира на выгодных для США условиях; в 1973 г. американцы покинули Южный Вьетнам, фактически бросив союзный режим на произвол судьбы. В 1975 г. Сайгон был занят северовьетнамскими войсками.

Тем не менее, интервенция во Вьетнаме, так же как и предыдущие войны, о которых идёт речь в книге Полски, была в определённом смысле вынужденной мерой, продиктованной логикой Холодной войны. Вторжение в Ирак в 2003 г., напротив, являлось по сути личной инициативой Буша-младшего, поскольку режим Саддама Хусейна не имел отношения к терактам 11 сентября. Соединённые Штаты начали войну, имея подавляющее превосходство над противником, что и обусловило быстрый разгром иракской армии, однако оказались не готовы к затяжной партизанской войне, последовавшей за свержением Саддама. Ситуацию дополнительно усугубило то обстоятельство, что на стадии подготовки операции в Ираке президент самоустранился от участия в планировании, передоверив эту работу секретарю обороны Д. Рамсфелду и аппарату Пентагона. К концу своего второго срока Буш сумел стабилизировать ситуацию, направив в Ирак дополнительные силы, однако его первоначальный замысел — создать в этой стране демократический режим, который мог бы стать опорным пунктом американского влияния на Ближнем Востоке, — так и не был воплощён на практике.

Последняя глава монографии содержит краткий обзор деятельности Обамы как военного лидера на примере войны в Афганистане. Поскольку эта война ещё продолжается, анализ носит предварительный характер. Положение Обамы отчасти напоминает ту ситуацию, с которой столкнулся в 1968 г. Никсон: он тоже пришёл к власти уже после того, как боевые действия зашли в тупик, и фактически был вынужден искать «способ выйти из войны, который не выглядел бы как поражение» (с. 326). Основу его стратегии составила корректировка политических целей войны — не разгромить «Талибан», как предполагалось изначально, а ослабить его, чтобы гарантировать устойчивость правительства Х. Карзая после того, как войска НАТО будут выведены из страны. Вопрос о том, насколько успешной будет эта стратегия, остаётся открытым.

Подводя итоги своего исследования, автор приходит к выводу, что наиболее эффективно с вызовами, связанными со вступлением страны в войну, справились Линкольн и Ф. Д. Рузвельт. Судьба прочих президентов, о которых идёт речь в книге, складывалась гораздо сложнее. Все они, безусловно, обладали достойными организаторскими способностями, многие из них добились значительных успехов во внутренней и внешней политике, но в военной области их деятельность в той или иной степени оказалась неудачной, даже в тех случаях, когда они вполне осознавали сложность стоящих перед ними задач.

Полски констатирует, что широкие возможности президента в развязывании войн обусловлены самой природой его власти как верховного главнокомандующего и лица, ответственного за выработку внешней политики, и это делает маловероятным сколько-нибудь эффективное противодействие его попыткам втянуть страну в вооружённый конфликт. Развязыванию войны может способствовать даже простая передислокация войск в мирное время, в 1861 г. нападение южан на форт Самтер, ставшее началом Гражданской войны, последовало после того, как Линкольн отправил туда корабли с продовольствием, в 1941 г. нагнетанию напряжённости в отношениях с Японией способствовало усиление группировки американских сил на Гавайях, а в отношениях с Германией — благожелательная политика по отношению к Великобритании. Президент, таким образом, может сделать войну неизбежной, даже если Конгресс и значительная часть общества настроены против, причём действуя строго в рамках своих полномочий и не прибегая к прямым провокациям.

Анализируя стиль руководства, присущий разным президентам, автор делает вывод, что ни непосредственное участие в планировании военных операций, ни предоставление максимальной свободы военным специалистам в рамках поставленных политических целей войны не является гарантией успеха. Неудачи президентов в управлении собственными вооружёнными силами были связаны скорее с тем, что выбранный ими подход не соответствовал условиям конкретного конфликта. Сказывалось и ошибочное понимание опыта предшественников.

Неудачные попытки завершить войну на желаемых условиях были обусловлены как объективными, так и субъективными причинами. Значительную роль играли обстоятельства, специфические для конкретных войн; кроме того, возможности президентов часто оказывались ограничены быстрой демобилизацией армии, предпринятой под давлением общественности сразу после окончания боевых действий. С другой стороны, многие президенты (Вильсон, Буш-мл., даже Линкольн) часто просто недооценивали всю сложность стоящих перед ними задач и слишком поздно задумывались о планах послевоенного урегулирования.

Неудачи во внутренней политике во время войны могли быть обусловлены как чрезмерными затратами ресурсов на её ведение, так и необходимостью компромисса с консервативным крылом политической элиты, поскольку либеральные круги, являющиеся основной опорой реформ, нередко выступают против войны, если её целью не является противодействие непосредственной и серьёзной угрозе безопасности страны. Пример Буша-младшего показывает, что у президентов-консерваторов таких проблем не возникает.

Что касается ограниченных возможностей влияния на ход уже начавшегося конфликта, то такая ситуация представляется автору неизбежной, поскольку каждое решение, принятое президентом (определение целей войны, назначение командующих, численность и состав группировки сил, выделенной для участия в боевых действиях) по определению сужает его возможности выбора в дальнейшем, поскольку с каждым сделанным им выбором часть доступных ранее альтернатив становятся неосуществимыми. «На войне, — заключает Полски, — время — это враг президента», его «нельзя победить ни военным искусством, ни мастерской дипломатией, ни убедительной риторикой» (с. 352). Ситуацию может облегчить смена характера конфликта — так, у Линкольна дополнительные возможности появились после того, как война за сохранение Союза переросла в войну за отмену рабства на Юге. Президент, вступающий в должность уже после начала войны, также оказывается в лучшем положении, чем его предшественник, это подтверждает опыт Никсона и Обамы. Но и в этом случае на реализацию новых возможностей у главы государства остаётся крайне небольшой отрезок времени.

М. М. Минц