Fitzpatrick Sh. The Soviet Union in the twenty-first century // Journal of European Studies. 2007. Vol. 37, № 1. P. 51–71. Опубликовано в реферативном журнале: Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 5, История / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч.-информ. исслед. Отд. истории. М., 2009. № 1. С. 83—84.
ФИЦПАТРИК Ш. СОВЕТСКИЙ СОЮЗ В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ
Fitzpatrick Sh. The Soviet Union in the twenty-first century // Journal of European Studies. 2007. Vol. 37, № 1. P. 51–71.
Статья Шейлы Фицпатрик посвящена восприятию исследователями советской истории, характерному для последних лет, т. е. после распада СССР. Обсуждаются также различные варианты отношения к советскому прошлому, свойственные российским средствам массовой информации,― во всём их разнообразии, от осуждения коммунизма до ностальгии.
Как отмечает автор (с. 51), если об умерших людях не принято говорить плохо, то о развалившихся политических режимах обычно не принято говорить хорошо; в случае с Советским Союзом такому отношению способствовали и его прежние непомерные амбиции, поскольку советский режим всегда претендовал ― и в политическом, и в идеологическом отношении ― на роль лидера в историческом процессе, несмотря даже на постоянно сопровождавшую такое самовосприятие установку „догнать и перегнать“ капиталистические страны, что, по меньшей мере, нелогично для страны, считающей себя авангардом мировой цивилизации. К началу 1990-х гг. соревнование с Западом было проиграно, вера в советские идеалы исчерпана, Россия из сверхдержавы превратилась «в нечто, не слишком отличающееся от страны „третьего мира“» и „неизбежность исторического развития“ теперь ассоциировалась не с преодолением капитализма, а с возвращением к нему, хотя и весьма запоздалым.
Первый раздел статьи посвящён новой ситуации, сложившейся в 90-е гг. в связи с открытием архивов. Ш. Фицпатрик даёт сжатый обзор наиболее значительных, по её мнению, архивных находок постсоветского периода, показывает их влияние на оценки учёными различных исторических событий и явлений. В целом открытие архивов, безусловно, привело к формированию качественно новой источниковой базы для исследований по советской истории; в свете вновь выявленных документов были пересмотрены многие прежние концепции и гипотезы, исследователям удалось воссоздать значительно более полную и глубокую картину таких процессов, как политическая борьба в высших эшелонах власти, устройство репрессивной системы, развёртывание Большого террора, создание и развитие ГУЛАГа. Революционным открытием стали выявленные в архивах „письма во власть“; их огромное количество заставило историков по-новому взглянуть на социальные процессы, протекавшие в Советском Союзе, появилась концепция сталинизма как неотрадиционалистской системы.
Впрочем, автор подчёркивает, что само по себе открытие архивов имело лишь относительное значение, поскольку, во-первых, целые пласты архивных документов до сих пор остаются засекреченными и, во-вторых, смена исторических оценок и интерпретаций зависит не только, а может быть, и не столько от изменений источниковой базы, сколько от причин субъективного характера ― начиная от эволюции исследовательских подходов внутри самой исторической науки и кончая социо-культурными изменениями в обществе в целом. Эти процессы прослеживаются во втором разделе статьи, где, в частности, анализируются особенности трёх основных поколений в советологии („тоталитарная“ школа с её преимущественным вниманием к политической истории, ревизионисты, чьи интересы лежали главным образом в области истории социальной, и, наконец, постревизионисты). Выглядит ироничным, замечает Ш. Фицпатрик, то обстоятельство, что для изучения субъективного мира жителей СССР сталинской эпохи, ставшего популярным среди историков только в 1990-е гг., открытие архивов не имело существенного значения (с. 61).
Особый раздел посвящён феномену ностальгии в советском (и не только) обществе на рубеже XX–XXI вв. В завершение статьи автор приводит также некоторые размышления относительно возможных будущих направлений в изучении советской истории.
М. М. Минц